Кому и за что достанется Нобелевская премия по экономике

13 октября в Стокгольме будут названы обладатели Нобелевской премии по экономике 2014 года. Возможных лауреатов в своем блоге прогнозирует проректор ВШЭ Константин Сонин*.

Нобелевский комитет по экономике (которому академически помогает группа из нескольких, в том числе выдающихся, шведских экономистов) труднопредсказуем. Могу только повторить очень расплывчатые общие соображения. Во-первых, премия присуждается выдающимся ученым, оказавшим огромное влияние на развитие экономической науки. Нобелевских лауреатов без того, чтобы их работы стали источником вдохновения для тысяч экономистов по всему миру, не бывает. Или, точнее, в последние тридцать лет не было. Во-вторых, комитет не использует никаких «механических» правил — может дать две премии в одной области в течение трех лет (см. 2005 и 2007 годы), может вспомнить экономиста, чьи работы, оказав влияние десятки лет назад, вышли из моды (см. 2006 год). Также говорят, что Нобелевский комитет по экономике иногда пытается как-то учесть текущий общественный интерес, но кроме примера Кругмана в 2008 году (не того, что ему дали премию, а того, что дали ему одному) эта гипотеза ничем не подтверждается.

И еще. Периодически мне задают вопрос: почему я считаю, что ученый «Х» (завкафедрой, директор института с громким названием, «академик» и т.п.) не входит в число реальных претендентов? Проще всего посмотреть в Google Scholar индекс цитирования того персонажа, который вас интересует — надо просто набрать в поисковой строке: "author:X". Если его самые цитируемые работы цитируются меньше нескольких тысяч раз, то о «кандидатстве в Нобели» можно забыть. Конечно, и десятки тысяч цитат не делают человека реальным кандидатом (и не свидетельствуют о большом научном вкладе) — это необходимое условие, но не достаточное.

Можно смотреть и первую сотню в рейтинге REPeC. Но, справедливости ради, нобелевские лауреаты встречаются в этом списке и гораздо ниже: одного из ныне живущих лауреатов я нашел под номером 695, но, может, кого и просмотрел. А «темные лошадки» есть и в районе 1200-х номеров.

Мой прогноз-2014:

(1) Пол Ромер из Нью-Йоркского университета и Роберт Барро из Гарварда — за теорию (эндогенного) роста.

Мне, конечно, хотелось бы, чтобы третьим был Дарон Асемоглу (единственным препятствием является возраст — по экономике таким молодым ученым премий еще не давали), но у него еще будет возможность получить премию за другое. По этой теме есть и список «темных лошадок» — участников Нобелевского симпозиума 2012 года на эту тему. Среди них чуть выделяется Пер Крузель, которые долгие годы руководил комитетом экспертов, помогающим отбирать претендентов.

Thomson Reuters, делающий ежегодный прогноз на основе цитирований, ставит в этой теме в 2014 году на Филиппа Агийона из Гарварда и Питера Ховитта из Брауна — но это разве что в качестве добавки к Ромеру. Остальные два прогноза Thomson Reuters даже не хочется комментировать: если в премии Баумолю и Кирзнеру можно усмотреть какое-то благородное безумие, то премию по экономике социологу Грановеттеру, быть может, и хорошему, представить выше моих сил. Тогда уж лучше юристу Ричарду Познеру. Подробнее о прогнозе Thomson Reuters пишет Сергей Журавлев.

(2) Элханан Хелпман, Джин Гроссман (можно вдвоем), Авинаш Диксит (может быть, в комбинации с Хелпманом) — за международную торговлю.

Эту тему я прогнозирую давным-давно, тем более что Хелпман и отчасти Диксит несправедливо обойдены в 2008 году. В этой теме есть и ученые предыдущего поколения — Энн Крюгер и Гордон Таллок, они занимались теорией борьбы за ренту и основаниями политэкономии мировой торговли. Я их ставил «запасными» несколько лет подряд — если вдруг у Нобелевского комитета не будет единства и не хватит фантазии, этот вариант всегда под рукой.

(3) Мартин Фельдстайн — выдающийся макроэкономист, отец-основатель NBER, образца для центров экономической политики, дающих советы правительствам своих стран. На его работах основана половина всего прикладного анализа последствий налогообложения, разного рода правительственных программ и т.п. Из-за того, что его работы настолько прикладные, трудно сформулировать в одном предложении, за что он получит премию. Фельдстайн был одним из основных интеллектуальных противников создания еврозоны, предвидя кризис, из которого она до сих пор не вышла.

(4) Нобухиро Кийотаки из Принстона и Джон Мур из Эдинбурга — за одноименную модель кредитных циклов (раз уж дали когда-то премию Манделлу за «модель Манделла-Флеминга»).

В принципе, теория контрактов — благодарная тема, в которой и Бенгт Хольмстром, один из основателей «дизайна механизмов», не «попавший» в премию 2007 года, ждет своего часа, и Пол Мильгром, не получивший премию (хотя и прочитавший нобелевскую лекцию) за аукционы, и Оливер Харт, «пропущенный» в 2009-м.

Если бы наградили Мура, мы бы получили очередную волшебную лекцию. Его «Задачей царя Соломона» из лекции 1990 года (исходно — из статьи Глейзера и Ма 1989 года) я развлекаю студентов уже двенадцать лет.

(5) Альберто Алезина из Гарварда и Гвидо Табеллини из Боккони — за политическую экономику.

Казалось бы, давно пора, но Торстен Перссон, основной со-автор Табеллини, — секретарь комитета нобелевских экспертов, так что это было бы немного необычно (и без Перссона, и с такой «лапой»). Впрочем, как я уже говорил, в отличие от многих других премий по экономике нобелевская пока что была вне подобных подозрений.

* Константин Сонин включен Минюстом в список физлиц, выполняющих функции иностранного агента.